ОБМЕН
ПОСВЯЩЕНИЯМИ
Многие
мои стихи я
публиковал с
посвящением
кому-либо из
друзей. Трое
из них
ответили мне
тем же.
ВСПЛЕСКИ
СЛОВА Савелию
Сендеровичу стихи
это
всплески
слова свистящего
миру соло стучащего
тайными
дверками сверкающего
фейерверками стихи
это взлёты
мысли парящей
в небесной
выси мерцающей
сновиденьями блистающей
откровеньями стихи
это вихри
чувства на
званом пиру
искусства в
самозабвеньи
плясок среди
неузнанных
масок стихи
это
праздник
духа Божественная
порука высокого
наслажденья от
вечного
восхожденья "Жертвоприношение
(стихи 1950-1990
годов)".
Нью-Йорк,
Спасательный
круг, 1994, стр. 161. |
Эдвигу
Арзуняну В
разрыве
смысла и
звучанья так
нужен
молнии
зигзаг, что
скапливается
отчаяние, как
надвигается
гроза. И в
том лиловом
предгрозовье,
когда
кружится
голова, земля
уходит и с
небом
вровень течет
свинцовая
Нева... Тогда
нужна еще
удача, чтобы
на
письменном
столе весь
этот мир
переиначив, остаться
твердым на
земле. В сб.:
Расслабленная
речь.
Нью-Йорк, Lifebelt, 1998,
стр. 156-157. |
Я ФИМА (дружеский
шарж на
Провинциальный
роман-с Ефима
Ярошевского) пугает
святош
фотография отхожей ямы в словах Я
Фима скрыта
мафия[1] и фимиамы всех кто
рифмует в
вытрезвителе свои
неврозы он
проявляет в
проявителе пахучей
прозы то не
дневник не
стенография а вывих темы в словах Я
Фима скрыта
мафия псевдобогемы в
фотографической
эмульсии словно в
тумане поэтов
чокнутых
конвульсии в
самообмане их онанизм
не
порнография а мира
спазмы в словах Я
Фима скрыта
мафия и фимиазмы "Жертвоприношение
(стихи 1950-1990
годов)".
Нью-Йорк,
Спасательный
круг, 1994, стр. 128-129. |
ЭДВИГУ
ПО СЛУЧАЮ (к 50-летию) Если
видишь
сидит
неподвижно,
как высеченный, над
словарем
народов и
стран, знай
это,
склонясь
над
страничкой
стотысячной, "жестикулирует"
Арзунян. И
пока
человечество
агонизирует, жизни
неся
покосившийся
крест, он
человечеству
сигнализирует, делая
ему...
неприличный
жест! Автограф
Ефима
Ярошевского
от 13 июня 1986
(найден в моем
архиве 11
октября 2010) стр.
1, 2. МОНОЛОГ Евгению
Евтушенко[2] и
Эдвигу
Арзуняну Мы
пленники
зимы, Заложники
свободы, Проказники
тюрьмы, Друзья
дурной
погоды. Магистры
площадей, Юродивые
улиц, Наследники
идей, Которые
загнулись... Нам
шей не
разогнуть, Мы те,
чей конь
стреножен, Прокладываем
путь, Который
унавожен. Но
странники
ночей Поэты
и бродяги Храним
тепло печей, Где
мерзнут
доходяги... Вебсайт
"ОМК" (Объединения
молодежных
клубов), 6 января 1994 http://www.omk-odessa.com/pdf/omk94_2.pdf/ |
Я
ДУМАЮ
АСТРАЛЬНО... Семену
Вайнблату я
думаю
астрально я
чувствую
причудами я
вижу мир
спектрально я
слышу мир
прелюдами во
мне творят
природу
боги во
мне творят
стихи поэты во
мне
меняются
эпохи во
мне
вращаются
планеты я
мальчик
Аксиома я
девочка
Гипотеза я
клетка-хромосома я это
точка
полюса во
мне спешат
на праздник
люди во
мне спешат
на труд
машины во
мне моих
любимых
груди во
мне моих
друзей
морщины я это Я это
моя семьЯ это
моя ЗемлЯ это
вся
ВселеннаЯ "Жертвоприношение
(стихи 1950-1990
годов)".
Нью-Йорк,
Спасательный
круг, 1994, стр. 51. |
К
ДАНТЕ Эдвигу
Арзуняну "Еврейский
дом (стихи и
переводы")". Одесса, Optimum,
2003, стр. 26. |
[1] Я + фи + ма = ма + фи + Я
[2] Не знаю,
почему
стихотворение
посвящено одновременно
мне и
Евтушенко, с
которым я лишь
несколько
раз
сталкивался
в присутственных
местах, но
лично не
знаком.
Посвятив нам
обоим одно
стихотворение,
а также
объединив
нас
местоимением
"мы", мой друг
Фима, как
видно,
усматривает
некое
сходство в
моем с
Евтушенко
поэтическом
мировосприятии?
Что ж,
сходство,
наверно,
действительно
есть: и мои, и
евтушенковские
стихи остро
социальны. С
той лишь разницей,
что
евтушенковская
социальность
тяготеет к
приспособленчеству,
а моя к бескомпромиссности.
Если же
говорить о Фиминых
стихах, то
они тяготеют,
скорей, к асоциальности,
что, при всей
поэтичности
его стихов,
является, на
мой взгляд,
их недостатком.
Хороших
стихотворцев
много, а вот
хороших и в
то же время
остро
социальных
раз, два и
обчелся.